Мои публикации
Возвращение Евразии
Азия и Европа. Восток и Запад. Россия и мир. Славянофилы и западники. Сцилла и Харибда. Развилка трех дорог… Галину Сачко вынесло на эти цивилизационные перекрестки после распада СССР и крушения КПСС, в которой она была довольно заметной фигурой — секретарем Центрального райкома партии Челябинска и одновременно членом ЦК. Несколько лет мучительно переживала случившееся, собиралась мыслями. А затем, как сама говорит, ей стали помогать высшие силы. Когда эту фразу слышат прагматики, они понимающе кивают головой — все ясно, остались столичные связи. Но сама Сачко и люди иного склада думают, что речь идет о влиянии совершенно другого порядка — божественных сил.
Да и как иначе объяснить происходящее. Галину Владимировну вызвал ректор ЧелГУ Валентин Батухтин. Он сообщил, что есть мысль начать подготовку по специальности политология и предложил ей, кандидату философских наук, возглавить кафедру. Сачко попросила время на раздумье. И через три дня пришла к руководителю вуза с достаточно неожиданным и амбициозным (если не сказать сильнее) предложением. Она сказала, что согласна, но будет не кафедра, а факультет, она станет не завкафедрой, а деканом и готовить будут не политологов, а международников-регионоведов. И пояснила: нельзя мириться с тем, что творится в стране — мы смотрим в рот Западу и стремимся стать второй Европой, точнее — ее «задворками», а к своим партнерам и соратникам в Азии повернулись спиной.
Валентин Батухтин — математик с абстрактным мышлением и при этом человек с хорошим прогностическим потенциалом. Он подумал и согласился. Ректор, конечно же, рисковал — Челябинск никогда не готовил специалистов-международников, это дело элитного вуза — Московского государственного института международных отношений (МГИМО), да и предлагающая все Галина Сачко никогда в жизни не то что факультетом не руководила, а даже кафедрой не заведовала. Но в ее словах было столько убежденности, а в глазах огня, что Валентин Дмитриевич поверил и дал карт-бланш. Сыграло роль и цэковское прошлое Сачко — не мог человек из таких высоких коридоров власти предлагать что-то несерьезное.
Так 6 мая 1998 года, по случайному совпадению — в день рождения Сачко, в ЧелГУ появился новый факультет, который был призван готовить специалистов-международников для связей со странами Востока: Китаем, Японией, Казахстаном, Турцией Арабским регионом. Вуз объявил о наборе студентов, и вскоре абитуриенты понесли документы. В августе новоиспеченный декан купила набор плетеной индонезийской мебели, она вовремя успела — на следующий день, после дефолта, он стал стоить каких-то немыслимых для факультета денег. С тех пор Галина Владимировна станет усаживать на изящные кресло и диван своих добрых гостей — и мне там доведется побывать.
И только несколько человек знали истинную ситуацию — новое подразделение вуза еще не имело экспертной оценки (ее надо было получать в самом МГИМО) и министерской лицензии. В октябре Галина Сачко отправилась в Москву. Ехала не с пустыми руками — везла учебный план на пять лет и программы дисциплин. Это произвело благоприятное впечатление на экспертов-востоковедов, удивившихся поначалу такому явлению с Урала. А затем ей надо было собрать 14 подписей чиновников, работающих в разных зданиях огромной столицы.
Вернулась через две недели, ее уже потеряли (командировку брала на неделю). Пришла к проректору по учебной работе Алексею Шумакову. Коллеги понимали ситуацию и думали, что прозвучит рассказ о том, что москвичи выслушали представителя провинциального вуза, посмотрели бумаги, сделали замечания и отдали на доработку: рекордная скорость получения лицензии — полгода. Но Сачко всех ошеломила, когда достала заветный документ, дающий южноуральскому вузу право готовить специалистов-международников, точнее — регионоведов.
Формально новое подразделение надо было называть факультетом регионоведения, но декан предложила имя собственное — Евразии и Востока, и ее поддержали. Это название отражает нe только внешнеполитическую направленность, но и дорогое для Галины Владимировны толкование: «Под Евразией мы понимаем Россию, как особую цивилизацию. Под Востоком — те международные отношения, тех специалистов, которых готовим». Она сама разработала концепцию, положенную в основу учебной и воспитательной работы факультета, и курс своих лекций.
Все это было 15 лет назад. С тех пор факультет зарекомендовал себя в Южно-Уральском регионе как элитный, в нем дается классическое фундаментальное образование, сочетающее международные отношения, востоковедение, политические и экономические науки, изучение европейских и восточных языков. А сама Сачко стала почётным работником высшего профессионального образования, членом Учебно-методического объединения вузов Российской Федерации по международным отношениям и РАМИ (Российской ассоциации международных исследований). И жить бы декану да радоваться, но не получается. Глядя на нашу действительность, она продолжает вместе со страной переживать кризис идентичности. После развала СССР Россия до сих пор не определилась, кто она и куда идет. А тут еще бесконечные и не совсем понятные реформы образования. Я не могу сказать, что в большей степени повлияло на Галину Владимировну, но в апреле этого года на заседании ученого совета ЧелГУ она неожиданно заявила, что после 6 мая, юбилея факультета (и своего собственного дня рождения) собирается уходить с работы.
Да как это?! Сама дитя породила, вырастила, а теперь в такой трудной ситуации бросает?!
Я шел к Галине Владимировне с мыслью, что произошедшее 15 лет назад — не случайность. Челябинск был готов к появлению нового факультета — наш город по-настоящему евразийский, он находится на стыке Азии и Европы, на Южном Урале на протяжении многих веков шло брожение народов, тут проходил Великий шелковый путь и т.д. И поэтому на территории нынешней Челябинской области, как ни в каком другом регионе России, не могла не сформироваться евразийская ментальность, не могла не появиться интеллигенция и культура именно такого склада, а не чисто западная или восточная. Но моя собеседница только улыбнулась в ответ на такое прекраснодушный взгляд со стороны: «Я понимаю, что вы хотите от меня услышать, но не скажу этого».
Нет, о том, что Челябинск (в отличие от ныне космополитичной Москвы и европейского Санкт-Петербурга) является сущностным центром, ядром Евразии, Сачко и сама всегда говорит. Но это, подчеркивает она, не вылилось в какую-то конкретную помощь, а стало лишь благоприятным фоном ее ситуации. Галина Владимировна считает, что на самом деле факультет Евразии и Востока появился не столько в силу этих причин (Челябинск, по ее мнению, в 90-е был таким же, как все города России, она вообще не в восторге от него — не нравится чрезмерная индустриальность и «никакая архитектура»»), сколько создан по ее воле, вырос из общественно-политического и личного кризиса и детской мечты о карьере женщины-дипломата (в свое время юную Галю Кулясову, дочь разнорабочей, приехавшей в Челябинск из деревни Еленовки Пензенской области, и репрессированного работника Совнаркома с Украины, потряс фильм «Посол Советского Союза» — о легендарной Александре Коллонтай).
Декан факультета неустанно и вдохновенно, на какой-то запредельно пронзительной смысловой и духовной ноте рассказывает о высокой и в то же время очень жизненной идее евразийства:
— Евразийство отвечает на вопрос, что есть Россия. Каковы ее особенности, культура, история, политика, межличностные отношения. Поэтому я и читаю такой 36-часовой курс с практическими занятиями. И не знаю ему аналогов в России! Что дает евразийство? Первое: оно освобождает российского человека от комплекса неполноценности не только перед Западом, но и перед древнейшим, уникальнейшим Востоком. Потому что мы, соединив черты того и другого, ни в чем им не уступаем. Второе: евразийство помогает россиянину осмыслить самого себя, такого противоречивого, сложного, непохожего на других. Помогает увидеть историю своей страны и уметь объяснить как нынешнюю жизнь, так и последующую. Поначалу у наших студентов бывает шок, когда они начинают смотреть на историю России другими глазами.
При таком подходе преподавание регионоведения в МГИМО и на целевом факультете ЧелГУ существенно отличается. Если в Московском элитном вузе продолжают транслировать западную точку зрения на Евразию и Восток, то в Челябинске смотрят на Евразию ее собственными глазами. На факультете Сачко интересна не только научная, но и культурная составляющая. За 15 лет преподавателями издано около 30 монографий, более 40 учебных и 50 методических пособий, с 2002 года издается «Вестник Челябинского госуниверситета, серия 10 — «Востоковедение. Евразийство. Геополитика», а с 2011 года — «Политические науки. Востоковедение». Организуются международные конференции с широким представительством зарубежных ученых (в 2010 году обсуждалась одна из главных тем современности — судьба национальных культур в условиях глобализации). Во внеучебное время проводятся ежегодные национально-культурные праздники: Китайский новый год, Праздник турецкой культуры, День арабской поэзии, Европейское Рождество и т.д.
А идеи, которые дороги Сачко, все-таки приходят в нашу жизнь. Власть, долгое время говорившая «Европа, Европа, Европа», с недавних пор стала употреблять новое слово — «Евразия». Президент РФ Владимир Путин, приступал к работе как западник, но у него, как у сотрудника КГБ, была хорошая прививка патриотизма. И он, констатирует Сачко, начинает понимать русскость, нашу специфику. «Он проходит сложный внутренний путь, за который его можно уважать, — говорит она. — Владимир Владимирович не первый по нему идет. То же самое преодолели марксисты, которые делали революцию. Марксисты есть и в Африке, а большевики — только у нас. Это те, которые попробовали по Марксу — не получается. И стали делать по-русски! В итоге создали советскую империю. Получился культ вождя, который похлеще, чем культ царя, поставленному церковью для служения народу. Постепенно коммунистическая идеология стала у нас искаженным вариантом православной веры. Появились: святая троица — Маркс, Энгельс, Ленин, или Маркс, Ленин, Сталин; рай -коммунизм; ад — капитализм; свои подвижники и церковная организация — КПСС, пронизывающая все общество; священные книги — «Капитал», «Манифест».
Сачко очень интересно слушать. Со сказанным ей можно соглашаться или не соглашаться, но беда в том, что сейчас и такого нет! Отсюда — многие наши сложности. Однако недавно произошел очень значимый поворот: глава государства обозначил новый и главный ориентир внешней политики России — евразийское пространство. При ЕвразЭС открыт соответствующий институт, который должен подготовить теоретическое обоснование нового политического курса. Он необходим, чтобы в глобальном мире появился еще один политический полюс (Россия без стран СНГ с этой ролью не справится). В высокомерном МГИМО, ориентированном на западную точку зрения, тоже стали произносить слово «Евразия». А совсем недавно, когда Сачко выступала в этом вузе на научной конференции с докладом «Евразийство как концепция внешней политики России», ее слушали с большой долей скепсиса и снобизма, задавали каверзные вопросы и даже назвали блондинкой — настолько то, что говорила «мама Евразия» не соответствовало стандартным представлениям прозападных ученых. «Элитный столичный вуз попросили повернуться в сторону Евразии, — хитро и в то же время грустно улыбается Сачко, — только он не может адекватно отреагировать на заказ власти». В МГИМО хорошо подкалывали «выскочку» из провинции, а подготовить научную концепцию евразийства оказалось гораздо сложнее — в этом учебном заведении сейчас просто нет специалистов по такой теме.
— Галина Владимировна, вы говорите, что Президент России Владимир Путин начинает понимать страну, которой управляет. А сам народ понимает себя? Какие вообще перспективы у евразийства? — спрашиваю Сачко.
— Сложный вопрос, — тяжело вздохнув, говорит Галина Владимировна. — Думаю, что это будет процесс стихийный, и пойдет он снизу. Я работаю на него, на молодежь. Потенциально народ готов принять идею евразийства. Это не идеология, придуманная дяденьками-эмигрантами, она идет от жизни. Есть несколько критериев, по которым можно определить евразийца. Он является таковым, если считает, что: Россия — такая же древняя, великая и самодостаточная цивилизация, как другие; у России такая же славная история; люди разных этносов не только равноправны, но и равноценны; Россия должна строить отношения и с Востоком, и с Западом; Россия не подражает ни Востоку, ни Западу. Такой подход поддерживают все нормальные люди, за исключением части молодежи, у которой уже свернули мозги глобализацией. Наш народ инстинктивно, в силу генетической памяти — евразиец, ему нужна лишь политическая воля сверху. Надо только аккуратно и умно, глубоко и душевно все делать. Но, к сожалению, у нашей власти для этого пока нет ни способности, ни желания. Поэтому не надо ничего форсировать. Идея должна вырасти снизу, причем основательно и крепко, как большие и высокие деревья.
Что ж, будет ждать, когда евразийские зеленые великаны постучатся своими ветками в окна Кремля. А пока придется довольствоваться квазивариантом национальной идеи — спортивной идеологией. Она хороша, но, как считает Галина Сачко, это очень мелко для России. Спорт может быть элементом идеи — как балет, как то, что мы — самая читающая страна и т.д. Нужна, говоря словами евразийцев, цветущая сложность, многогранность, чтобы спроецировать идею на все — культуру, экономику, политику. Это грандиозная задача, решение которой еще впереди. Должно быть так, как при монархии, когда православие пропитывало все сферы жизни, как в советское время, когда эту функцию выполняла идея коммунизма. А сейчас наш маятник качнулся в сторону, но мы прошли точку гармонии и болтаемся непонятно где. Покой и гармония могут быть только у самодостаточной личности, познавшей себя, или у полифонической личности — народа. Россия сейчас, как в известном мифе, когда богатырь стоит на распутье трех дорог. Нам нельзя идти ни налево, ни направо, ни на Запад, ни на Восток. Мы должны шагать прямо, по своей дороге. Если страна не отправится в будущее своим путем, она может погибнуть. В этом суть и сверхзадача евразийства.
Поэтому главное для мамы Евразии — ее дети. Для них на факультете созданы прекрасные условия. Благодаря широким международным связям с университетами и языковыми центрами Китая, Японии, Турции, Египта, Туниса, Сирии, стран СНГ и Европы студенты бывают на интересных международных стажировках. Все это помогает им постигать мир. А затем ребята разлетаются и несут в него евразийские идеи. Они имеют ясное представление о России, о ее цивилизационных ценностях, о том, какая у страны должна быть внутренняя и внешняя политика. Сачко подчеркивает, что подготовка новой элиты России евразийской ориентации — главное достижение факультета, его миссия!
Галина Владимировна с материнской любовью показывает мне фотографии выпускников, образовавших семейные пары, среди них немало межнациональных браков. «У нас не какая-нибудь там толерантность, а евразийское сообщество! — говорит декан. — Состав факультета полиэтнический и мноконфессиональный, у нас учатся южноуральцы и ребята из Казахстана, с Крайнего Севера и Дальнего Востока. Потянулись татары, башкиры, для них учеба здесь дает возможность узнать больше о своей культуре, религии. Наши дети отличаются от сверстников, на них лежит печать евразийства, это люди, которые не могут быть утилитарными и прагматичными.» — «А где они работают?» — «Ребята очень востребованы. Всего мы подготовили около 550 человек. Они вполне успешно конкурируют на российском рынке со специалистами столичных вузов, имеют спрос на международном рынке и работают более чем в 20 станах мира — в государственных и научных структурах, компаниях, реализующих международные проекты».
Галина Владимировна не берется говорить, что все ее выпускники становятся патриотами — люди разные, у кого-то больше прагматизма, но она гарантирует, что у каждого выходца с факультета есть прививка евразийства, они становятся самостоятельно мыслящими людьми! Ребята изучают все мировые религии, все философские доктрины. После этого их невозможно зомбировать на что-то одностороннее. Они не попадут ни в секту, ни в националистическую или в суперлиберальную западническую партию. Сачко улыбается: «Из западников, кстати, получаются самые убежденные евразийцы — они прошли этот путь, и итог их не удовлетворил!»
У нее нет своих родных внуков, но Галина Владимировна называет себя социальной бабушкой — студенты подходят для этой роли.
— Неужели вы их бросите? — спрашиваю на прощание.
— Никогда! Мы одна евразийская семья.
— А факультет?
Галина Владимировна отвечать не стала. Она сидела, как королева, в своем знаменитом индонезийском кресле, и в глазах ее была загадка…
(«Челябинский рабочий», 8 мая 2013 г.)
