Sтраница Основного Sмысла

Социальная дистанция или слияние душ? О степени открытости, откровенности и доверительности в отношениях учителя и ученика

Фото:psyfiles.ru. Душевный разговор.

В редакции «Седьмой перемены» прошло очередное заседание дискуссионного клуба. На этот раз тема обсуждения звучала так: «Нужна ли социальная дистанция во взаимоотношениях учителя и ученика?» По-иному говоря, мы решили поговорить о степени открытости, откровенности и доверительности в школе.

В дискуссии участвовали: председатель родительского комитета Всеволожского центра образования Олеся Богадист; социальный педагог Юлия Вепринцева; учитель начальной школы Ольга Лондарева; учитель биологии Анатолий Морозов; ученик 10 класса, журналист «Седьмой перемены» Андрей Моисеев; ученик 11 класса Александр Холяков. Роль наблюдателя исполнял ученик 7 класса, журналист «Седьмой перемены» Матвей Дуров. В роли «людей из школьного коридора» пятиклассницы Валерия Гонцова, Анастасия Прокопенко и Анна Чудинова. Ведущая — студентка медицинского техникума (Санкт-Петербург), журналист «Седьмой перемены» Мария Матвеева. 

Ведущая: В московской школе ученица напала на учительницу и побила ее. Успокоившись, девушка сказала: «Ее дело учить, а она ко мне в душу лезет!» Насколько глубоко учитель может проникать в «суверенную территорию» сознания и души ученика?

Анатолий Морозов: Один ученик постоянно был не готов к уроку. Я ему предложил остаться после занятия и спросил: «Почему не выполняешь домашние задания?» — «Я прихожу с тренировки очень усталый и не могу ничего делать». Посмотрел в его журнал – по одним предметам все хорошо, по другим очень плохо. «А почему тебя родители не заставляют?» И выяснилось, что у них споры о будущем, он хочет поступать в одно место, а отец с матерью заставляют готовиться в другое. После этого я пообщался с родителями, и мы нашли общий язык. Хорошие отношения очень важны.

Ольга Лондарева: Основатель гуманной педагогики Шалва Амонашвили говорил: хорошо тот учитель, который любит детский щебет. И он обязательно найдет общий язык с учеником, будет не выше и не ниже его. Нужно искать золотую серединку. Где-то защитить ребенка, дать ему почувствовать уверенность в себе. И тогда возникнет доверие.

Олеся Богодист: В случае, с которого началась наша дискуссия, контакт учителя с учеником был давно потерян. Возникает вопрос: что скрепляет отношения учителя и ученика? Доверие и уважение.

Юлия Вепринцева: Как учитель я проводила по шесть-семь уроков. Это очень тяжело. Происходит большая эмоциональная встряска, и здесь со стороны учеников, на мой взгляд, недостаточно понимания.

Олеся Богодист: Надо дать им это понять. Говорить о своих эмоциях, сложностях, переживаниях. Это основа взаимного доверия!

Александр Холяков: У учителя должна быть заинтересованность в ученике. В девятом классе у меня было все очень плохо с одним предметом. Я его не понимал, хотя учитель замечательный. Сейчас у меня другой преподаватель, он видит и слышит меня, дает рассуждать. И у все поменялось, я стал получать отличные оценки.

Ольга Лондарева: Когда учитель знает увлечения ученика, его семью, градус доверия возрастает.

Наблюдатель: Ход дискуссии показывает, что взаимоотношения учителя и ученика – это работа двух людей. Задача учителя – дать понять школьнику, что он в нем заинтересован. Можно это сделать завуалировано, не очень прямо. А родители должны подсказать сыну или дочери, как общаться с учителем.

Андрей Моисеев: В начальной школе ребенок не понимает, зачем он учится, по сути, ради оценок, похвалы со стороны родителей и учителя. Затем средняя школа, кажется, что человек уже набрался ума-разума, но тут внезапно в голову ударяют гормоны, и он снова ни о чем не думает. Наступает ли момент, когда ученик может быть на равных с учителем?

Олеся Богодист: Это все индивидуально. Неоднократно наблюдала такие моменты в разном возрасте, это зависит от того, как часто ребенок дискутирует, обсуждает с родителями, учителями темы, связанные с его жизнью. Если их никто не затрагивает, он плывет по течению. Мне кажется, задача учителя еще и в том, чтобы запустить этот процесс.

Вопрос из «школьного коридора»

Анна Чудинова: Школьники носят маски. Дома мы одни, на улице другие, в школе третьи. И учителя не видят, не знают нас настоящих. Это не способствует доверительности.

Александр Холяков Это не маска, а просто правила поведения.

Матвей Дуров: В школе одно общение, дома другое. Это нормально, всегда есть небольшие изменения в угоду банальных рамок приличия и морали. А когда вы в зависимости от места резко меняете поведение, это странно. Не надо скрывать себя настоящих.

Анатолий Морозов: Я готов узнать, какие дети на самом деле, мне это интересно. Чтобы не было дистанции между учителями и учениками, надо раскрываться. Ученику точно, и учителю надо об этом подумать.

Ольга Лондарева: Дома ребенок белый и пушистый, его любят. А в школе все равны, и он ведет себя по-другому. Так что да, маски существуют.

Юлия Вепринцева: Бывают ситуации, когда человек не может открыть себя настоящего, так как считает, что над ним будут смеяться. Тогда ему приходится надевать маску.

Олеся Богодист: Маска — очень тревожный признак. Внутри ребенка идут какие-то изменения, и родители, которые все время работают, не всегда могут это отследить. Мне хочется, чтобы учитель это увидел и сообщил мне, родителю.

Ведущая: Не каждый ученик может подойти к учителю. Я была старостой, мне хотелось подтянуть своих одноклассников, а для этого они должны были пойти на контакт с педагогом, но ребята говорили, что этот учитель их не будет слушать.

Олеся Богодист: Важно доверие не только учителя к ученику, но и ученика к учителю. Об этом часто забывают.

Ведущая: Мы говорим о средней школе. А в чем особенности общения учителя и ученика в началке?

Ольга Лондарева: Малыши очень непосредственные, открытые. Они готовы идти на контакт со всеми. Если к этому ребенку отнеслись с добротой и теплотой, он открывается.

Вопрос из «школьного коридора»

Анастасия Прокопенко: У педагога не со всеми одинаковый контакт, с кем-то он общается больше. Получается, мы изначально миримся с тем, что эти ученики ходят в любимчиках?

Анатолий Морозов: Насчет любимчиков не скажу, но я запоминаю и больше контактирую с отличниками либо хулиганами.

Ольга Лондарева: Грамотный учитель не будет выделять любимчиков. Он может кому-то симпатизировать, но дети не поймут, что кого-то любит, а кого-то нет.

Ведущая: У хорошего учителя всегда доверительный контакт с учеником. Не возникает ли у родителя ревности?

Олеся Богодист: Это зависит от культуры родителя. Я знаю людей, попадавших в подобную ситуацию, но, слава Богу, таких очень мало.

Анатолий Морозов: Это сигнал родителям о том, что им надо выходить на иной уровень доверительности, не терять своих детей.

Ольга Лондарева: Здравомыслящий родитель четко понимает роль учителя. Он должен идти с ним в одном направлении и не говорить: «Ты не должен цитировать Марию Ивановну!»

Ведущая: «Седьмая перемена» рассказывает о педагогах, но не все идут на контакт. Один учитель заявил: «Не хочу, чтобы ученики обо мне много знали!» Можно ли при такой закрытости установить доверительные отношения?

Анатолий Морозов: Учитель не должен закрываться, но есть вещи, о которых некорректно спрашивать.

Александр Холяков: Жизнь учителей ученикам неинтересна.

Андрей Моисеев: Если учитель хорошо объясняет тему, дает правильные советы, помогает в каких-то жизненных вопросах, то тебе совсем не обязательно знать подробности его биографии.

Александр Холяков Мне все равно, что у человека за спиной, если я и так вижу, что он интересный.

Ольга Лондарева: Ребенок не должен знать всю жизнь учителя, его подноготную. Ему достаточно объема информации, который положен для его возраста.

Юлия Вепринцева: Кто-то из учителей не хочет рассказывать о себе, школа для него работа. А кто-то более открыт. Если у меня спрашивают, рассказываю о себе.

Олеся Богодист: Если педагог не хочет раскрываться, это показатель выставленных границ. Такая закрытость может свидетельствовать о том, что человеку не интересны дети.

Ведущая: С точки зрения советского воспитания наличие социальной дистанции свидетельствует о формальности процесса.

Олеся Богодист: В советское время жили без границ, все было коллективное. Сейчас другая культурная ситуация. Нужно учиться выстраивать свои границы и воспринимать чужие.

Ведущая: Раньше, по словам Сухомлинского, отдавал сердце детям. А сейчас он хочет его отдать, а детям этого не надо, они его не примут?

Андрей Моисеев: Образно говоря, они могут его и по полу погонять.

Анатолий Морозов: Отдавать или не отдавать сердце – это нам решать. А дети решают, принимать его или нет. Человек, который отдает сердце, готов к тому, что его «попинают».

Ольга Лондарева: Учитель должен давать ребенку теплоту, любовь и нежность. Раз он встал на этот путь, детей нужно любить, передавать им сердечное тепло.

Юлия Вепринцева: Возможно, сердце и не надо отдавать, это из другой эпохи. В современном мире все по-другому складывается, и дети сейчас другие, более закрытые. Но хорошие отношения все равно должны быть.

Вопрос из «школьного коридора»

Валерия Гонцова: Почему в школе не проводятся классные часы по интересным темам? О взаимоотношениях мальчиков и девочек, о рэп-исполнителях и т.д. Это повысило бы степень доверительности.

Александр Холяков: Потому что это кринж!

(Дружный смех учеников.)

Матвей Дуров: Это очень плохая идея! Не все, что интересно, полезно и нужно. Такое обсуждение возможно при неформальном общении.

Олеся Богодист: Классный час и предполагает более неформальное общение.

Матвей Дуров: На нем обсуждаются дела класса. А вот когда вы едите на экскурсию и еще куда-то, обсуждение этих тем вполне уместно. Если классный руководитель и ученик просто общаются, они тоже могут это обсудить.

Олеся Богодист: В вопросе затронут очень важный момент – взаимоотношения мальчиков и девочек. Родители редко разговаривают об этом с детьми. И если учитель на классном часе заденет такую тему, будет полезно.

Анатолий Морозов: Когда я учился, у нас классный час проходил раз в неделю. К сожалению, сейчас их количество урезано. Классные часы нужны, и чем чаще, тем лучше.

Ольга Лондарева: Согласна. Но не каждый учитель может знать сложные темы. Да, какие-то общие соображения он может высказать, но лучше, если об этом будет говорить специалист.

Юлия Вепринцева: В прошлом году мы проводили много классных часов, а сейчас трудно договориться с учителями. А беседы такие очень нужны. Подчас родители не умеют говорить на подобные темы. Классные часы необходимо встроить в систему воспитательной работы школы. Детям это не хватает! Некоторые ребята просто заходят ко мне пообщаться.

Наблюдатель: Во время дискуссии прозвучали интересные мысли и суждения, но я не могу сделать однозначного вывода. По этому вопросу в принципе невозможно прийти к единому мнению. Очень многое зависит от ученика и учителя. Хотят они открыться друг другу или нет — это личное решение каждого отдельно взятого учителя и каждого отдельно взятого ученика…

Мария Матвеева,

Газета «Седьмая перемена», 

№9 (33), ноябрь 2021 года.