Мой дневник
Насколько сильна наша мягкая сила? Реплика о российском культурном влиянии
В последнее время меня не покидает ощущение какой-то неустойчивости. Все время кажется, что в России что-то произойдет, наступят какие-то перемены. Хотя в нашем самосознании они уже произошли. Впервые за постперестроечные десятилетия российское общество уже не похоже на то разрозненное, бредущее в разные стороны сборище людей. В стране появился внятный патриотический вектор. Но это только направление, которое необходимо одухотворить, наполнить смыслом. И здесь, как я понимаю, начинаются сложности. Для определенной части обитателей нашей раши вся ясно: страна встает с колен, возвращает свои территории, если надо — применит военную силу. Такая однозначность вызывает недоумение у бывших сограждан, живущих в республиках распавшегося СССР. Недавно услышал: «Это что же надо было сделать с людьми, воспитанными на классической 
русской литературе, чтобы они превратились в стадо?» Можно, конечно, отмахнуться, сказать, что это политизированное высказывание. Но процитированные слова говорил не какой-то оголтелый и навсегда обиженный империей русофоб, а вполне себе нормальный и адекватный человек. Он как раз из той когорты, с которой нам надо находить взаимопонимание и общий язык — не можем же мы «вставать с колен» под неодобрительный ропот окружающих. И здесь аргументов в виде главных союзников нашего государства — углеводородов и армии с флотом — явно маловато. А можем ли мы опереться на что-то еще? Есть ли у нас, модно говоря, мягкая сила, способная, как когда-то джаз и «Битлз», завоевывать мир, души и сердца людей? То есть без воинственных патриотических лозунгов, пушек и ракет.
России хочется оставаться большой и влиятельной державой и в то же время быть милой всей планете. Возможно ли такое? Не является ли нелюбовь мира платой за величие? В то же время многие россияне не желает страдать во имя великой миссии своей страны, но при этом они хотят жить не где-то, а в уважаемой всеми державе. Возможно ли такое? Не являются ли наши моральные неудобства платой за величие Родины и собственное спокойствие в этом сумасшедшем мире, напичканном ядерным оружием? 
Народа-победителя у нас уже нет, но бескрайние просторы, освоенные им, остаются. И нам, современным обитателям России, надо не то что присоединять другие территории, а как-то удерживать те, что остались.
Весной 2014 года Россия предприняла попытку совершить рывок, чтобы снова стать собой. И немного не рассчитала свои силы. Нет, у нас армия уже не представляет из себя тот кошмар, какой был несколько лет назад. Офицеры стали получать достойную зарплату, идет переоснащение Вооруженных сил, в строй встают новейшие виды оружия. Хорошо дышит наша экономика, правда в ней сохраняется уже набивший оскомину сырьевой перекос, но подвижки намечаются и здесь. Судя по всему, наши экономические партнеры и инвесторы из стран Запада не поддерживают политику своих правительств. Тут у нас все сложно, но реально. Главная проблема страны – состояние народных умов и явно недостаточный объем культурных, гуманитарных ресурсов для продвижения на планете мягкой российской силы.
Сначала — о состоянии умов. Сейчас очень много сомневающихся, никому не доверяющих. Такие люди в России жили всегда. Но раньше их не было заметно, они не могли высказываться так открыто, как сейчас. А поразмышлять им есть о чем. Вот одна из тем. 
Так сложилось, что у нас рядом со словом «патриотизм» чуть ли не обязательно присутствует другое — «военный». И повсюду говорится именно о военно-патриотическом воспитании. Если мальчика хотят воспитать патриотом, то он чуть ли не обязательно должен быть в казачьей форме и с шашкой. А где же традиции невоинственного патриотизма? Разве мы были сильны только внешней грубой силой? Нет, мы, россияне, раньше привлекали народы не столько военным и административным, сколько культурным «маневром». Мы знали, как зайти в гости к нашим новым соседям. Знали, что им подарить, чему у них научиться и чему их научить. Мы уважали новые народы и любили их. И они нам платили тем же. Во время Великой Отечественной сколько душ было спасено и отогрето в эвакуации в 
Казахстане и Средней Азии. Один мой казахский друг, когда я ему начал что-то рассказывать о новых IT-технологиях, улыбнулся: «О, русский человек такой умелый, так много знает!» Он, конечно, посмеялся надо мной, но одновременно выразил общее многовековое отношение. Ведь кто бы что сейчас ни говорил, но казахи, народы Центральной Азии, Сибири, Дальнего Востока и Кавказа развивались вместе с нами.
А что мы сейчас можем предложить другим народам? Я пытаюсь в своих заметках найти прежнюю Россию. И вижу, что ее уже нет. Есть лишь отдельные черты культурного и религиозного свойства. И внешне все выглядит солидно, но общенародного духа во многих праздничных и прочих моментах уже нет. Я пытаюсь найти новую Россию. Но ее тоже пока нет. Есть что-то другое. Но Россия ли это? Не видя других точек отсчета, мои коллеги на днях заспорили, в каком времени сейчас живет наша страна. Одни говорили, что мы в 70-х годах прошлого века, а другие — в 30-х…
Что и говорить, к Русской весне-2014 культурный багаж народа-объединителя заметно оскудел. Глядя на веселящихся кавказцев в национальных костюмах, одна моя знакомая выдала: «Что мы, русские, сегодня можем дать другим 
народам? Постмодернизм, англоманию и похабщину?!» Тут не поспоришь. Кавказские молодые люди везде танцуют лезгинку. Но что-то я не видел, чтобы русские парни «отрывались» и «жгли» под свой народный танец. Это касается и людей старшего поколения. Зато мы здорово можем кривляться в юмористических программах, курить, пить и наркоманить…
Так в чем же сейчас наша мягкая сила? В «бане, водке, гармони и лососе»? Возможно, но мы опять про культуру отдыха (в бане ведь у нас не моются, а «культурно отдыхают») и гульбы. А хочется о чем-то конструктивном, созидательном и победном. Вспоминается блестяще проведенная Олимпиада в Сочи и наша командная победа на ней. Вспоминается мировое золото нашей сборной по хоккею. Я слышал как один, кажется, шведский мальчик болел за нашу сборную. Когда у него спросили, почему он не за шведов, паренек ответил: «А за кого там болеть? За Россию же выступает лучший игрок в мире Евгений Малкин!» Можно вспомнить звезд мировой оперы Анну Нетребко, Дмитрий 
Хворостовского и других. Можно вспомнить наших выдающихся ученых, которые получают премии, работая за рубежом. А также выдающегося оружейного конструктора Михаила Калашникова, автомат которого знают в каждом уголке мира, но тут возникает какая-то двусмысленность. Можно… Но проблема в том, что имидж нашей страны в мире определяют не эти талантливые и знаменитые люди. К сожалению. И тут вопрос не в умелом пиаре, а в достойной жизни не только отдельных знаменитостей и культурных, совестливых людей разных городов и сел России (их много!), а всей нации.
Ясно, что наша мягкая сила не в копировании. Она в своем. Только тогда она настоящая. А что у нас своего? Нет, я снова не про зипуны, матрешки и лапти. И не про хрестоматийное: «Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей,/А также в области балета мы впереди планеты всей». Я про выработанные веками традиции, про созидательные практики, опираясь на которые мы сможем строить и развивать нашу страну и через это позиционировать себя в мире. Где наш общинный дух? Где наша этика труда? Где наше лучшее в мире образование? Где наши добрые сказки? Пока все это поедают вирусы индивидуализма-пофигизма, изощренные забугорные методики выжимания пота, идиотизм ЕГЭ (в этом году снизили балы, выпускники становятся все слабее) и разного рода комиксы. А на телевидении не 
прекращается развлекакаловка (случайно ошибся в этом слове, а потом увидел, что так будет правильнее) на инородной основе. И наши талантливые дети, тужась и надрываясь, поют западные взрослые шлягеры…
Я не призываю опустить культурный железные занавес. Я просто хочу, чтобы у нас появилось, наконец, чувство меры. Чтобы мы вспомнили и пустили в дело свое. Иначе западный ветер глобализма окончательно выдует российский культурный слой. И на нашей почве уже ничего не взойдет, кроме чертополоха массовой культуры. Тогда точно ни о каком мягкой силе, о культурном влиянии и продвижении не может быть и речи. А одними танками и ракетами да говорящими головами дипломатов и высоких чиновников мы не сможем заставить жителей планеты по-доброму улыбаться при словах «Россия» и «россияне». Насильно мил не будешь…
