Мой дневник
Обычай и закон. Почему страна «спасала» 17-летнюю невесту?
На этой неделе в информационном пространстве России произошел ажиотаж вокруг cвадьбы 17-летней чеченской девушки Луизы 
Гойлабиевой и 46-летнего (по первичным данным — 57-летнего) главы Ножай-Юртовского РОВД Нажуда Гучигова. Анализируя происходящее, некоторые комментаторы продолжили поднадоевшее уже зубоскальство по поводу «духовных скреп» и подвергли сомнению наши традиционные ценности, в частности, семейные. В одной истории сконцентрировалось много проблем жизни страны.
«У меня три жены»
…В 2006 году я ездил в Астану. Словохотливый и юморной таксист в возрасте за 50, подвозивший из курорта Щучье-Боровое до столицы Казахстана, рассказывал об особенностях местной жизни. Он вполне серьезно говорил, что Назарбаев и Путин родственники (это для соседей главный залог добрых отношений) и в числе прочего с хитрой улыбкой сообщил, что у него три жены. Нет, в соседней республике никто законодательство не менял и там можно иметь только одного 
официального спутника жизни. Но в реальности все не так. У многих мужчин, крепко стоящих на ногах, помимо основной жены (байбише), есть младшая — токал. В последние десятилетия это получило столь широкое распространение, что недавно в Казахстане на полном серьезе обсуждали необходимость закона о защите прав детей, рожденных в таких отношениях.
Подобная практика есть и в России, и не только в национальных республиках. Закон многоженство не разрешает, а обычай некоторых народов исторической России напоминает об ином. Тут явная нестыковка с теорией права, согласно которой закон имеет в качестве своего источника обычаи, сложившиеся в жизни. Почему расходятся традиции и закон? Обычаи не те? Закон оторвался от жизни? Юридические положения одного мира насадили на иную культуру?
У нас не сочиняют законопроекты о многоженстве. Более того, никто публично не берется защищать практику неофициального многоженства, но человеческая природа берет свое. В частных разговорах сторонники полигамности приводят доводы — мол, мужчина, в отличие от многих знаменитостей, все делает честно и открыто, он проявляет уважение к своей первой жене, не бросает семью. То есть, многоженец совсем не выглядит развратником и негодяем.
Собственно, это и стало причиной информационной шумихи вокруг 17-летней чеченской невесты. Людей возмутили не года Луизы Гойлабиевой (у нас в некоторых случаях разрешено выходить замуж и более младшим), не разница в возрасте (в России есть браки, где муж старше жены не на 30, а на 40 лет). 
Общественность возмутило, что (если верить первоначальной подаче) девушку принуждают выходить за 46-летнего насильно, что она будет именно второй женой. И разрешение на это дал глава республики Рамзан Кадыров. Да и сам «молодой, который уже не молод» (видимо, желая успокоить «прогрессивную общественость») только добавил жару, заявив, что у него есть супруга и никакой школьницы он не знает…
Реакция общества во многом стала следствием сохраняющейся настороженности и подозрительности в отношении недавно еще мятежной Чечни, получившей «слишком много преференций», и ее лидера Рамзана Кадырова (как будто можно было как-то по-другому восстановить разрушенную за две войны республику и успокоить этот гордый народ). Случись такая любовная история в любом другом регионе, — резонанс был бы куда меньшим.
Астахов и чеченский «ребенок»
17-летняя Луиза Гойлабиева — красивая и зрелая девушка. Глядя в ее глаза, не скажешь, что перед тобой ребенок. Но на защиту чеченской невесты 
ринулся не кто-нибудь, а Павел Астахов — уполномоченный по правам ребенка при Президенте России. Если это его личная инициатива (что вполне естественно для падкого на пиар чиновника) — одно. Если подсказка сверху (надо же как-то спасать лицо нестандартного Героя России Кадырова, который то и дело попадает в щекотливые ситуации) — совсем другое. Но в любом случае вмешательство Астахова было довольно забавным. В своем комментарии защитник ребенка умудрился обидеть кавказских женщин, которым «с этим делом» нужно поторапливаться, потому что уже в 27 они иногда «сморщиваются» и выглядят на все 50, а затем извинился перед ними.
История с 17-летней чеченской невестой — это не история ребенка. Главное здесь — не правовой аспект, который бы мог комментировать Павел Алексеевич как доктор юридических наук. Не вопрос вмешательства в частное пространство гражданина или раннего начала половой жизни (взгляните еще раз на фото невесты). В большей степени это вопрос знания и понимания национальной культуры, обычаев и традиций. И, поскольку к «спасению» невесты подключилась чуть ли не вся вся страна, — вопрос межнациональных отношений. Наверное, именно в таких случаях должны давать свои внятные комментарии эксперты и специалисты нового Федерального агентства по делам национальностей. Но их голоса мы не услышали. Видимо, эта структура все еще находится в стадии формирования. Как я понимаю, агентство, во главе которого поставлен отставной офицер ФСБ и политик Игорь Баринов, призвано не столько просвещать, сохранять и развивать национальные культуры, сколько предотвращать межэтнические конфликты.
Прочный и хрупкий межнациональный мир
Наш уникальный общий мир (русский, евразийский) формировался много веков. Он одновременно прочный и хрупкий, поскольку может треснуть при неаккуратных контактах. История 17-летней невесты напомнила о других зыбких вопросах наших межнациональных отношений. О южных людях из соседней 
квартиры, которые собирают родню и отмечают свои праздники, о пальбе в воздух на кавказских свадьбах, о лезгинке на улицах городов и т. д. По телевизору сейчас чего только не показывают, но как не было, так и нет программ, знакомящих с культурой, обычаями и традициями народов исторической России. А в публичном пространстве явно не хватает спокойных и квалифицированных специалистов, способных увязать национальные культуры с общим законодательным и моральным полем страны. Без такого знания мы не научимся по-настоящему понимать друг друга.
Во многом из-за образовательных, культурных пробелов народ и бросился на «защиту» школьницы-невесты. Я сейчас не о том, хорошо или плохо, что 17-летняя девушка выходит замуж за 46-летнего мужчину. Для одной национальной культуры это мезальянс, а для другой, частности, для Чечни — приемлемое дело. Там роль и место мужчины более определенные.
И, конечно, плохо, что ситуация, как принято у нас в последнее время, обсуждается в конфронтационном, разоблачительном ключе. Комментаторы словно 
состязаются друг с другом в умении поехиднее зацепить Рамзана Кадырова, Павла Астахова, а то и гаранта Конституции. Об участниках форумов в Интернете и говорить не приходится. Люди ведут себя так, словно они не сограждане, а враги, оказавшиеся на одной территории. Нет желания услышать, понять, нет ощущения общности.
Один из комментаторов делает «сенсационный» вывод: оказывается, Чечня — особый регион России. Так это само собой разумеется! Любая наша республика — особенная. Все попытки насильно подвести их под один культурный шаблон чреваты недоразумениями и конфликтами. Тут очень тонкая грань. Плохо, когда 
этнос не признает общего закона Федерации. Но так же плохо, когда народ принуждают принимать «ценности » иного мира, какими бы прогрессивными и универсальными они ни были. В этом и уникальность России-Евразии, что все здесь следуют общим правилам, но имеют возможность дышать по-своему.
Если нет знания и понимания другой национальной культуры, возникает ситуация, когда страна «спасает» 17-летнюю невесту, которая в этом совсем не нуждается. У девушки все в порядке, на ее свадьбе в центре Грозного танцует лезгинку сам глава республики…
